Неточные совпадения
Такие засохшие люди сохраняются в одном положении десятки лет, как те
старые, гнилые
пни, которые держатся одной корой и готовы рассыпаться в пыль при малейшем прикосновении.
Оторванная от преданий, от которых она не освободилась, и переброшенная через какой-то овраг, ничем не наполненный, она верит в свое освобождение — заносчиво, самолюбиво, через пень-колоду отвергает
старое, без разбора принимает новое.
Дико чернеют промеж ратующими волнами обгорелые
пни и камни на выдавшемся берегу. И бьется об берег, подымаясь вверх и опускаясь вниз, пристающая лодка. Кто из козаков осмелился гулять в челне в то время, когда рассердился
старый Днепр? Видно, ему не ведомо, что он глотает, как мух, людей.
— Нет, это не по-моему: я держу свое слово; что раз сделал, тому и навеки быть. А вот у хрыча Черевика нет совести, видно, и на полшеляга: сказал, да и назад… Ну, его и винить нечего, он
пень, да и полно. Все это штуки
старой ведьмы, которую мы сегодня с хлопцами на мосту ругнули на все бока! Эх, если бы я был царем или паном великим, я бы первый перевешал всех тех дурней, которые позволяют себя седлать бабам…
Он указал мне зарубки на дубовом
пне и на растущем дубу и сказал, что башкирцы, настоящие владельцы земли, каждые сто лет кладут такие заметки на больших дубах, в чем многие старики его уверяли; таких зарубок на
пне было только две, а на растущем дубу пять, а как
пень был гораздо толще и, следовательно,
старее растущего дуба, то и было очевидно, что остальные зарубки находились на отрубленном стволе дерева.
Большие мельничные колеса, разбуженные шумливыми толчками воды, тоже вздрагивали, как-то нехотя подавались, точно ленясь проснуться, но через несколько секунд уже кружились, брызгая
пеной и купаясь в холодных струях. За ними медленно и солидно трогались толстые валы, внутри мельницы начинали грохотать шестерни, шуршали жернова, и белая мучная пыль тучами поднималась из щелей старого-престарого мельничного здания.
Необозримые леса, по местам истребленные жестокими пожарами и пересекаемые быстрыми и многоводными лесными речками, тянутся по обеим сторонам дороги, скрывая в своих неприступных недрах тысячи зверей и птиц, оглашающих воздух самыми разнообразными голосами; дорога, бегущая узеньким и прихотливым извивом среди обгорелых
пней и
старых деревьев, наклоняющих свои косматые ветви так низко, что они беспрестанно цепляются за экипаж, напоминает те старинные просеки, которые устроены как бы исключительно для насущных нужд лесников, а не для езды; пар, встающий от тучной, нетронутой земли, сообщает мягкую, нежную влажность воздуху, насыщенному смолистым запахом сосен и елей и милыми, свежими благоуханиями многоразличных лесных злаков…
Страх овладел ими еще пуще, когда челнок, вертясь и повинуясь быстрому течению, стал приближаться к черному
пню старой ветлы.
На берег пустынный, на
старые серые камни
Осеннее солнце прощально и нежно упало.
На темные камни бросаются жадные волны
И солнце смывают в холодное синее море.
И медные листья деревьев, оборваны ветром осенним,
Мелькают сквозь
пену прибоя, как пестрые мертвые птицы,
А бледное небо — печально, и гневное море — угрюмо.
Одно только солнце смеется, склоняясь покорно к закату.
Окружённая белой каменной оградой пышная растительность
старого кладбища могучей волной поднимается к небу, вершина волны увенчана, как
пеной, зелёным кружевом листьев.
Плескались шаловливые струи на стрежне, звенела зыбь, ударяя в борта
старой лодки, а шорох стоял по всей реке от лопавшихся то и дело пушистых клочьев
пены, или, как ее называют на Ветлуге, речного «цвету».
В десятке саженей от стана, над глубоким лесным обрывом, торчал из земли, на самом крутогоре,
старый, позеленевший
пень: тут и находил Саша свое одиночество; и еще долго спустя это место было известно ближайшим деревням под именем Сашкиного крутогора.
Местами, правда, торчали еще несколько яблонь и две
старые березы, но они существовали в таком печальном виде, что грустно было смотреть на их обломанные сучья и изуродованные
пни.
— Я ехала из города, поздно ночью, — придвигаясь к нему и остановив улыбающиеся глаза на его лице, начала она. — Кучером был Яков,
старый такой, строгий мужик. И вот началась вьюга, страшной силы вьюга и прямо в лицо нам. Рванёт ветер и бросит в нас целую тучу снега так, что лошади попятятся назад. Вокруг всё кипит, точно в котле, а мы в холодной
пене.
Все было по-прежнему, только разве лес несколько отступил от частокола, оставив
пни и обнажив кочковатое болото, да частокол еще более потемнел, да караулка еще более покосилась. И бродяга отвел глаза от знакомого здания. Да, все здесь в порядке… здания сгибаются от старости, как и люди,
старые окна глядят так же тускло, как и
старые очи… Он знал это и прежде.
Старый барин лежал, растянувшись возле кровати, один глаз был прищурен, другой совершенно открыт с тупым и мутно-стеклянным выражением; рот был перекошен, и несколько капель кровавой
пены текло по губам.
Небольшого роста, но широкий, тяжеловесный и могучий, он был похож на
старый дубовый
пень и весь казался налитым густой апоплексической кровью: лицо у него было страшного сизого цвета, белки маленьких глаз — кровавые, а на лбу, на висках и особенно на конце мясистого носа раздувшиеся вены вились синими упругими змейками.
Это возвращался избегнувший погони Файбиш. Лошади его были покрыты
пеной и дышали часто и прерывисто. Острые глаза
старого контрабандиста различили съежившуюся в темноте фигуру. Он придержал лошадей и окликнул вполголоса...
Действительно, из-под густой сосновой ветки он вытащил охапку лучины, загодя наколотой им из
старого смоляного
пня. Я дал ему спичку, и сухое сосновое дерево тотчас же вспыхнуло ярким, беспокойным пламенем, распространяя сильный запах смолы. Затем он навалил сверх лучины сухой прошлогодней желтой хвои, которая сразу задымилась и затрещала. Сотский не утерпел, чтобы не вмешаться.
Сергей Дмитриевич оказался стоявшим между двумя уцелевшими
старыми березами, прислонившись к одной из них среди высоких
пней срубленных деревьев. Он в темноте взял в сторону от лесной избушки, оставив ее в стороне.